— Ладно, — сказал ему под конец Баглир, — хотите — вступайте. Только вам нужны два поручителя.
Если бы не вмешательство Франции, предварительные условия мира, продиктованные Россией Османской империи, остались бы окончательными. Хорошо, урожай был уже собран, и серые колонны ландвера, потихоньку переименовывающегося в ополчение, потянулись к западным границам. У этих не было брони, только ружье да медный крест на шапке.
— Он временами об этом жалеет. Он — тот несчастный, который сдал вам остатки флота — остовы кораблей и израненных людей. Даже адмиралтейский суд не осмелился его обвинить! Но его вынудили уйти в отставку.
Шестнадцать убитых. Шестьдесят девять раненых. Из них покалеченных одиннадцать, остальные остаются в строю.
— Не могу, — заюлил Талызин. — Он адресован князю Меншикову лично.
— Сразу видно, что ты не австриец, — сказали ему. — У них такая же система.