После этого Баглир чесался от муравьиных укусов — зудело несколько дней. Но блохи погибли все. Наконец он снова смог отоспаться. Охотился, ел и спал — почти неделю. Потом снова снялся с места — на юг!
Именно поэтому свои позиции на гребне вала русские оставили без сопротивления. Заранее. С тем, чтобы появившегося на валу врага встретили разрывные снаряды двух обитающих в башне бронзовых чудищ. Да, бронзовых. Хорошей стали еще не хватало!
На обратный путь Шванвича не нашлось. И хотя Измайлов честно взял на себя роль ледокола, Баглир едва не был затерт и раздавлен. И очень удивлялся тому, что ничего не сломал. В тот день ему везло!
За запыленным окном возник вечерний Петербург, покуда — до главных улиц — состоящий из темнеющих в полумраке стапелей, лесов и заборов.
А Виа освоилась. И, по мнению Баглира, чрезмерно. Первым ее русским словом было: «Реквизировать». Сто первым — «Введите». Разговор пока вела не столь изящно, как ее жених, зато приводила собеседников в некоторую растерянность.
— А когда это было не смешно? — спросил Брольи.