На медведе жили блохи. Когда их хозяин погиб, они преспокойно стали кусать Баглира. Жили они частью в медвежьей шкуре, частью же переселились под перья. Несколько дней Баглир терпел. Потом, измученный бессонницей, вспомнил, что он не лесной зверь, а разумное существо. И нашел способ с ними расправиться.
А вместо крови пролились слезы, причем Баглир тоже всплакнул — за компанию. После чего вскинул на руки и понес вниз.
Люди стояли внизу — без оцепления, вплотную. Поодаль кого-то еще били, лязгало и плюхало.
Но — не использовать такой шанс никак не могли, бросив основные силы, засевшие на укрепленной линии, против русского центра.
И еще этот хор получил наконец толкового солиста. Окончательно это прояснилось после стоянки для пополнения запасов в Бордо. Князь Тембенчинский к началу очередного концерта вышел на шканцы, взял под локоть кирасирский шлем — и вдруг его мундир исчез под слоем белых, желтых и черных перьев.
Баглир подошел к столу, взял гусиное перышко, которым император писал какую-то бумагу перед его приходом, отдал Петру.