Отсюда, с северной башни, до южной, как раз по диагонали, самый короткий путь — по прямой, то есть выйти во двор и пройти по мокрым камням под таким зверским дождем. Я зябко передернул плечами, будто холодные струи уже хлынули за воротник и бегут по спине.
— У вас еще не так плохо, — заявил я, когда герцогиня закончила мое знакомство с реалиями. — Во всяком случае, ваши дураки не строят дороги. Вообще я считаю, что в вашем герцогстве всего две беды. Возле одной из них мне выпало несчастье обедать.
Она подняла на меня боязливый взгляд, нежные щеки моментально окрасились ярким румянцем.
— Моя смерть в яйце, — ответил я. — Яйцо в утке, утка в зайце, заец… или заяц, как правильно? Ладно, не важно, лопоухий в медведе, топтыгин в хрустальном сундуке, сундук на вершине могучего дуба, дуб на острове Буяне, а остров Буян, что самое интересное, в такой стране, что никогда туда не добраться. Теперь все поняла?
— Ричард Длинные Руки, — повторил я медленно. После рассчитанной паузы добавил таким же ровным, бесстрастным голосом: — Сын герцога Готфрида Валленштейна. Незаконнорожденный, позвольте похвастаться.
— Дорогой граф, молодость дается лишь раз. Потом для глупостей нужно подыскивать другое оправдание.