В его глазах по-прежнему тигли, реторты, растворы, сплавы, кислоты, словом — настоящий мир, и еще малость недоумения, что я вообще упоминаю про такую шелупень, как короли или даже императоры.
— Мужчины, — объяснил я доверительно, — только делают вид, что не понимают женщин. Это обходится дешевле.
— Как будет угодно Вашему Величеству. Вы, конечно же, не против, что о вашей доброте и щедрости узнают все в королевстве, а они узнают, что вы с легкостью отпустили из темницы человека, который с отрядом напал на владения соседа, сжег деревню и пытался захватить замок?
— Это тот, что еще и руки растопыривает? У меня нет его комплексов. Мартин, что-то не вижу колдуна, а это не есть хорошо. Этого неуловимого Рене де Три…
— Около пятнадцати лет тому назад. Заверяю вас, с той поры герцог и леди Элинор точно не виделись. Герцог при всех его… достоинствах к браку относился ревностно и узы берег. Как и герцогиня, кстати. Потому она так и шокирована вашим появлением.
— Он очень хорош, как отважный и сильный хозяин, несмотря на его молодость. Готфрид всегда горевал, что у него нет сына, потому взял у дальнего друга, сэра Брауна де Хельге, на воспитание его младшего, сделал из него могучего воина и намеревался передать ему свое имя… Но я предложила выдать за него Дженифер. Таким образом сэр Зингерлефт войдет в нашу семью и сможет носить наше имя, наш герб, наш штандарт.