— Это перстень моего мужа, — произнесла герцогиня ровным голосом. — Как он попал к вам?
Вдруг по коже провело незримой холодной щеточкой. Я вздрогнул, задержал дыхание и как можно быстрее заставил себя обострить до предела все чувства. Голова сразу закружилась, мир начал размываться, на четкие изображения наложились еще по два-три образа: странных, причудливых, люди их не воспринимают, возможно к счастью, зато привычно видят собаки с их объемным зрением запахов. Кроме того, я вижу сейчас еще и в тепловом диапазоне, будто гюрза какая-то, и в ультразвуке… или не в ультразвуке, а в чем-то еще, но из-за этого тошнота поднимается к горлу, будто весь мир закачался, словно палуба крохотного кораблика в бурном море… нет, будто я в оборвавшемся лифте.
Он хмуро смотрел, как я сдвинул кучу толстых старинных книг на край лавки, сел. Дубовая доска затрещала под моим весом. В спину приятно тянет сквознячком.
— Крепкие, ваша милость, — заверил слуга подобострастно.
— Это там за холмами вроде бы… Появились какие-то бродяги, суетились, резали друг друга, довольно быстро возвели простенькую крепость…
— Лакают собаки. Это вообще не вино, леди вино не пьют… утром.