Проглотив последний кусок торта, я торопливо поднялся.
На лбу собрались глубокие морщины, в глазах недоумение, сам не понимает, почему даже в голову не пришло, что восхочу охотиться. С другими такого сбоя не случалось, всегда чувствовал, когда герцог или его дети изволят на охоту, или гости герцога, однако со мной вот не ощутил…
— Что же делать, что делать?.. Впрочем, свою лабораторию смогу оградить заклятием…
— Почему вы так ожесточены сердцем? Разве Господь не велит нам быть добрыми и милосердными?
На том конце коридора возник темный ком, расширился за долю секунды, я прижался к стене, меня обдало брызгами, некоторое время выдерживал шквальную атаку с признаниями в любви и такой преданности, какую никогда не даст ни один вассал и, конечно же, ни одна женщина.
— Вы назвали меня наемником. Как наемник, я готов получить плату.