— Мельком, но рассмотрел, — ответил я как можно более равнодушным голосом, но из-под приспущенных век наблюдал за лицом Жофра, как человек с Лубянки. — Толстый такой, похож на епископа. И одеждой, и манерами. Даже посох епископячий, даже архиепископячий. Только вместо креста у него амулетов что-то, как у шамана мумбо-юмбо. Ты уверен, что с ним все в порядке?
— Гад он, — донесся злой шепот. — Когда выберусь, разрублю его на сто кусков!
Он помрачнел, глаза подозрительно зыркнули из-под выступающих, как у питекантропа, надбровных дуг.
Он прошел через холл и пропал за углом, я поспешно двинулся следом, то и дело прибегая к мимикрии, затаивался, отпускал колдуна за углы и повороты, все равно вижу в запахах достаточно отчетливо. Колдун шел напрямик к южной башне, однако не стал подниматься наверх, где мог бы получить отчет от Вегеция о моем визите, толкнул дверь в подвал, исчез.
— Ну что вы такое говорите… Так и до слез сестру доведете!