Страх и безнадежность сковали тело больше, чем усталость. Мы останавливаемся отдыхать уже через каждые двадцать шагов подъема, я посматривал наверх и понимал, что вершина Большого Хребта уже в космосе. В смысле в тех разреженных слоях атмосферы, где летчики не обходятся без кислородных аппаратов.
— Ни за что, — вырвалось у меня, — как может нравиться вид плачущей женщины?
— Мы уж точно попадаем в ад, — заявила она хвастливо. — А вы, конечно, в рай. Ну а как может быть иначе?.. И скажите мне, что там? Почему-то никто не может рассказать…
Вскоре появился мажордом, склонился в таком полупоклоне, что я и не понял, просит оказать мне честь или же сам оказывает мне великое благодеяние.
— Но граф Марсельен, которого Его Величество наметили в женихи леди Даниэлле, ходит именно так.
— Там и так полно народу, — ответил я. — И король, и граф, и гранд и еще какие-то странные личности… Тоже пьют? Или в триктрак играют?