Меч унесли к столу Уильяма Маршалла, тот посоветовался еще с двоими, такими же знатными и удостоенными, что-то вычеркнули в списке.
Странно ощущать под незримыми пальцами стену. Я все не мог точно определить расстояние, даже точное место, где касаюсь, промахивался мимо ручек, натыкался на завитушки орнамента дверей, где не ожидал. На смену ликованию и чувству всемогущества, как же — человек-невидимка, щас всем покажу, внезапно нахлынул беспричинный страх.
Быки, а не люди, настоящие минотавры, таких вышибить из седла просто даже не знаю чем, разве что рельсом, а еще лучше — двутавровой балкой. В детстве читал, как среднерослый и миниатюрный телом Айвенго вышибал из седел гигантов, душа радовалась и всячески ликовала. Однако во взрослости усомнился в возможности такого вышибания, все-таки уже понимал какие-то законы механики, слышал о гравитации. Так можно вышибить разве что деревенского увальня, однако противники Айвенго — такие же закаленные крестоносцы, вместе с ним прошедшие войны в Палестине, ветераны турниров. Так что в воинской выучке не уступали, а в массе тела и доспехов превосходили.
— Женщин нужно насиловать… еще можно им дарить любовь, замки, выдавать замуж, если забеременели… но убивать — нет, это не по-мужски!
— Не стоит, — мягко сказал я, — у меня с этим все в порядке.
— Если эта земля, — проговорил я с сомнением, — в самом деле такая, как выглядит, хорошо бы и здесь кого-то поселить. Вон сэр Смит пронесся, за ним комья чернозема, как будто стая ворон!