Сэр Смит покраснел, с трудом оторвал взгляд.
Я расхаживал обнаженный до пояса: рубашка у меня одна. Фрида нежно улыбнулась Смиту, ушла в дальний угол, где на стуле приготовлен большой таз с водой, его тоже притащил сэр Смит. Она сбросила рубашку и принялась, повизгивая, умываться.
— Бобик! Охраняй этого человека. Приноси ему что-нибудь на пропитание. Я вернусь скоро!
Всадник чуть наклонил голову и рассматривал меня изучающе. Я с лихорадочно бьющимся сердцем пытался сообразить, какой же трюк выкинуть на этот раз, вряд ли он попадется дважды на один и тот же прием. Пропела труба, металлическая гора двинулась в мою сторону, загрохотали копыта чудовищного коня.
— Мы добудем монашеский балахон, — решил я, — по вашей фигуре. С капюшоном, чтобы вашего королевского лика не узрели. Небось, за вашу голову награду объявили… Надо узнать, сколько.
Брат Дионий поклонился мне со всем смирением, молодой бледный вьюнош со взором горящим, пусть не очень ярко, но это ведь не народовольцы, здесь оружие иное и свет не факельный, а кротко-лампадный. В любом случае и те и другие лучше, чем остальная серая масса, у которой припекает совсем в других местах, не буду уточнять, я же в монастыре…