Он молча провел впереди рукой, словно раздвигая невидимый занавес. Мы как раз вступили в следующий зал, здесь колесные люстры подвешены выше, а свечей больше, так что освещены и стены. Я вертел головой, ощущение, что попал в Зорр: стены из грубых блоков, едва-едва отесаны, свод поддерживают голые массивные колонны, везде серый или темный камень. Даже эти колеса-люстры сделаны как будто нарочито грубо, выказывая презрение к суетному миру, жаждущему сиюминутных удовольствий, когда нужно думать о вечном, о душе, о пути к Богу…