Рыцарь, сидящий от Даниэля с той стороны, громко всхрапнул.
Сэр Смит начал жадно расспрашивать про короля, в самом ли деле ему совсем хреново, что можно на этом поиметь еще, на что Барбаросса раскошелится, если в самом деле удастся восстановиться на престоле. Я шикал, в засыпающем городке голоса разносятся далеко, он спохватывался и начинал говорить так тихо, что я невольно наклонял к нему голову, прислушиваясь.
— Сэр Смит, — представился он хриплым пропитым голосом. — Ридли Смит. Сожалею, не знал, что… словом, прошу принять мои самые искренние сожаления. Я бы счел за честь в искупление своей вины угостить вас вином и обедом, но не уверен, что в этом заведении найдутся акриды…
Я двинулся обратно, проводя пальцем по стене и подсчитывая двери. Начиная с десятой начал дергать двери, некоторые закрыты, как и ожидал, в некоторые смог заглянуть, вот и пятнадцатая… Сердце екнуло и, сорвавшись с мышцы, рухнуло в бездну. Ноги стали ватными. Вот в этом самом месте я оставил царапину, помесь косого креста со знаком Зорро, но сейчас кончики пальцев скользят по абсолютно гладкой поверхности.
Пес скользнул по ней равнодушным взглядом, как если бы увидел колыхнувшуюся занавеску, снова уставился на меня.
— Святости, по моему разумению, можно достичь только служением народу… то есть Богу, что одно и то же, так как Господь ничего не делает для себя, а только для народа.