Я запомнил его самодовольным и жирным бароном, наглым и толстомордым, но сейчас рядом с Лавинией маленький скукоженный человечек в шелковой шапочке и с черной повязкой на глазу. Одет по-прежнему богато, но подвернутый пустой рукав приковывает внимание, лицо изуродовано шрамами, а та половина, где повязка, — сплошной рубец на рубце.