— Совершенно правильно, — заметил я елейным голосом. — А как же иначе?
На турнирном поле ничего не изменилось, здесь вообще медлительный мир и неспешное время, я промчался вихрем, на середину арены выехал, впрочем, шагом, в руках — мешок, в который я собирал добычу по дороге, а в гостинице он лежал у изголовья, непотревоженный.
— Знаю-знаю, — поспешил сказать я. — Но в каждом человеке живет червячок подлости. Его можно либо удавить, либо раскармливать. Подлых людей много, они охотно слушают эту клевету и тиражируют ее всюду. Таким образом, когда подлыми оказываются все, то и они вроде бы не такое уж дерьмо… Вы же знаете, что и ваш герцог Ланкастерский рассказывал за вашей спиной, что вы только грабите да насилуете…
— Знает, конечно, — ответил я уверенно. — Но никому не скажет. Это есть наша великая жидомасонская тайна! Для малограмотных, а уж для совсем ни разу не грамотных — версия попроще…
Я некоторое время выжидал у двери, прислушивался, затем подозвал Пса, тихонько застонал, заскулил, посмотрел на него выразительно. Пес взглянул с недоумением, скульнул неуверенно.