— Горный баран, — пояснил король уже почти серьезно. — Они вырастают до размеров медведей. Благородные животные. Истинно королевские!
— Не знаю, — сказал он неприятным голосом, — благодарить ли вас, сэр… Я уже чувствовал себя павшим от руки убийц, а это обещает хорошее место в раю. Вы же вырвали меня из их власти, действуя очень непочтительно…
— Понятно, — повторил я. — Церковь не хочет дать распространиться заразе, потому сдерживает, как может. Даже неофициально. Если бы вовсе не участвовала, здесь началась бы резня…
По мне прошел нехороший холодок. Герцог, как бы молодые рыцари ни считали его стариком, на самом деле еще крепок, как старый дуб крепче молодых. Он как кованое железо среди сырых слитков, а если учесть, что на его счету турнирных схваток не счесть, а меня считает не просто противником, а убийцей его сына… то из кожи вон вылезет, постарается, чтобы меня вынесли ногами вперед.
— Поживут в хлеву, — перебил оруженосец. — Как и все слуги.
И сам заскулил. Пес обрадованно подхватил, взвыл чуть ли не во весь голос. За моей спиной испуганно вскрикнула Фрида, чертыхнулся, а затем забормотал покаянную молитву сэр Смит, а король буркнул вполголоса, что не станет покупать такую воющую собаку, даже даром не возьмет.