— Это простая пехота, — возразил я, — даже волонтеры, а мне удалось раздербанить самую круть! Давайте разработаем план, как сохранить Каталаунскую Деву… Кадфаэль! Кончай креститься. Я захватил кое-что ценное. Вот карта, а вот книга. Чует мое сердце — очень непростые вещи… Возьми, разберись, доложишь об исполнении, как младший жидомасон старшему.
— Хорошие вещи все еще спрятаны в темноте.
Из двенадцати трое пали раньше, чем остальные начали оборачиваться. Одни застыли, как замороженные, другие бросились врассыпную и попали под рушащиеся глыбы. Я сразил двоих ближайших и торопливо отступил в нишу, повернул рычаг. Плита отодвинулась, я шмыгнул в щель и тут же задвинул плиту обратно.
— Святые отцы… Не мне, рядовому паладину, давать вам советы. Но укрепитесь духом, пожалуйста! Я уже видел, когда победа Сатаны была неизбежна… так казалось, но затем люди опрокидывали что-то в себе, а вместе с этим и силы Зла. Нет человека, в котором бы божья искра погасла… совсем. Только в одних горит как солнце, у других — как факел, у третьих — как лампадка. Еще больше таких, в душах которых искра тлеет под грудой сырых поленьев, ее не видно, но она негасима, она есть. Эта искра есть даже у тех, кто давно служит Злу, совсем не подозревая, что в каждом из них все еще есть эта искра…
От пережитого все еще трясет, я разделся и лег, обхватив Фриду. Она засопела во сне, подвигала оттопыренным задом, устраивая его поудобнее, но не проснулась. Я тихонько поцеловал в щеку, лег и постарался заснуть…
— Так стреляйте же, — сказал он кровожадно, — стреляйте, чтоб им…