Я ткнул огромной двузубой вилкой, мясо зашипело. Придерживая вилкой, отрезал ломтик, пахнет одуряюще, осторожно попробовал, хотя нюх не обманывает: самое натуральное, без пестицидов и нитратов, модифицировано именно так, чтобы и все полезные вещества сохранить, и дать как можно больше наслаждения желудку.
Мой меч пускал солнечные зайчики в глаза старшему.
Двенадцать человек стоят вокруг молча, всматриваются со священным трепетом. Я попытался вспомнить, что же еще в ритуалах, но ничего, кроме кто кого сгреб и еще целования срамных мест у Сатаниала, посрамления всякой стыдливости и благопристойности. Ну это я могу, ибо кто кого сгреб в нашей общаге было делом обычным, какое там кощунство, да и срамные места охотно дам целовать всем двенадцати…
— Да, там несравненная Ульрика, — поддержал другой издевательски.
— Герои, — пробормотала старуха, — сильные… Отважные… За одну монетку предскажу, когда вас убьют…
— В нашей жизни так много праздников, — заметил я, — что только жуткий интеллигент или монах будут изводить себя вопросом, по какому поводу сегодня пьют.