Он отскочил в замешательстве, а я улыбнулся как можно зловеще.
Любой монастырь – это крепость с надежными стенами плюс право иммунитета даже от власти короля, так что монастыри раздражают народ не меньше, чем сами церкви. А это значит, что особой поддержки я не получил бы ни в церкви, уже увидел, какая здесь церковь, ни в ближайшем монастыре, представляю, в каком он состоянии. Да и проходит то время, когда церковь, как пылающий факел, вела народы сквозь тьму. Сейчас церковь – это ползущая в арьергарде телега, возчики которой подбирают раненых, увечных, потерявших интерес к жизни, больных…
Таким образом, крестьяне вынуждены покупать ремесленнические изделия только в городе, а сами начали специализироваться лишь на сельском хозяйстве…
Она улыбнулась, я наконец-то увидел в ее глазах злое торжество.
– Крамольные слова, сын мой, – сказал он с испугом. – Господу ничего не нужно от людей!
– У меня нет денег, – сказал он. – Я все вложил в строительство… в подготовку к строительству порта.