Холмы остались за спиной, я спустился на дорогу, в город тянутся подводы с зерном. Я напросился на одну, теперь сидел на дне телеги, чтобы казаться меньше ростом, нахохлился и старался выглядеть безобидным крестьянином.
– Сын мой, – произнес отец Шкред наконец с непонятной осторожностью, – твоя душа уязвлена видом церкви или… города?
Он указал на застывшего в испуге на лавке стражника, тот страшится шевелиться, смотрит выпученными глазами, его трясет, как лист дерева на сильном ветру.
– Хозяйке? Врешь!.. На последнем вздохе не врут… А тебя либо обманули, либо сам… потому что, как я слышал, леди Элинор продляла тебе жизнь. Так?
– Неважно, – сообщил я. – Если люди, для которых все воры и отребье, которое надо вешать… если они не ростовщики, торговцы или старейшины гильдий.
Едва мы начали расправляться с первой переменой, в комнату заглянул повар, а через пару минут вошла целая череда слуг, у каждого в руках широченный поднос, на котором жареные гуси, утки, перепела, а самое главное – цапли, ну убейте меня, не понимаю, почему они считаются великолепной дичью.