– Да пошла ты, – прошептал я трясущимися губами. – Инфузория…
– Насильники наказаны, я возвращаюсь в усадьбу Амелии Альенде. Если у кого есть вопросы, можете задать сейчас. Если вопросы появятся позже – добро пожаловать туда… Только учтите, там я сперва стреляю, а потом спрашиваю, что хотели спросить!
Слева раздался стук копыт. Я невольно вздрогнул, рядом на великолепном красном, как раскаленные угли, коне красиво покачивается в такт конскому шагу всадник в богатом камзоле. Роскошная шляпа с пером, красный плащ красиво ниспадает с плеч, на высоких сапогах блестят золотые шпоры.
Маленькая и до крайности испуганная, она смотрела умоляющими глазами и заламывала руки.
Мы подняли кубки и молча выпили, каждый за свое, но не успел Торкилстон наполнить по новой, как в раскрытую дверь вбежал взмыленный парнишка. Огляделся, узнал нас и заторопился между столами, на ходу срывая с головы шапку и часто-часто кланяясь.
Человек – все еще свинья, ну пусть обезьяна, и половые инстинкты руководят нами в большинстве поступков, однако церковь требует, чтобы нами руководила душа с ее непонятной духовностью, чтобы мы поступали всегда хорошо и правильно, соблюдали этикет, упорно учились, совершенствовались, ко всем относились как надо, а не как эти сволочи заслуживают, мыли уши и всегда улыбались…