Дело в том, что сопричастность Божескому не может продолжаться долго, не потревожив рассудок.
Бельбо после этой встречи пришел в благостное настроение. Налицо была полная победа его астральной нарративности над жалкостью и постыдностью подлунного мира.
— Будьте прокляты, доктор Дии! — воскликнул раввин. — Воистину вам не увидеть зари нового века.
— Гравюру можно только в один, — сказал я.
— Фашистская, — злобно прошипела девица. И ушла.
— Коварный афганец! — отвечала она. — Коли так, я решила спать себе смирно в своей келейке.