Неожиданно полумрак окутал зал, а вот стены его осветились. Только сейчас я заметил, что три четверти стен занимает полукруглый экран. Когда этот экран ожил, я понял, что часть потолка и пола сделана из какого-то материала, который отражает свет, и что некоторые предметы, вначале поразившие меня своей грубоватостью — блестки, весы, щит и несколько медных пластин, — тоже отражают свет. Мы оказались как бы погруженными в водную среду: кадры в ней умножались, делились на сегменты, смешивались с тенями присутствующих, пол отражал потолок, потолок — пол, и оба они — фигуры, появлявшиеся на стенах. Вместе с музыкой по залу распространялись тонкие запахи: вначале это был индийский ладан, затем какие-то другие, менее определенные запахи, которые временами бывали неприятны.