Цитата #460 из книги «Эра джихада»

У въезда в село, у самодельного КП, представляющего собой неизвестно каким ветром занесенную гаишную будку-стакан, стоит старый ментовский «уазик». Мент, держащий свой автомат за спиной, вальяжно поднимает руку. Автомат за спиной – важный признак, он показывает, что людей из леса этот мент не боится, те, кто боятся – ведет себя по-другому. Здесь вообще не в чести верность, долгие годы войны, разборок, крови отучили людей от верности чему-либо. Ведь верность – это не более чем привычка класть все яйца в одну корзину, дурная привычка, это вам скажет любой здравомыслящий человек. Вот и этот мент – типичный пример чеченского мента, идти в боевики смелости не хватило, но он живет на этой же земле, в этом же народе, и чтобы оставаться в живых, служит двум хозяевам, дует в обе стороны. Одновременно с этим он ненавидит собственный народ за этот страх и молчаливое осуждение – и если русские все же победят, он еще отыграется, он отомстит своим односельчанам. Но еще не время для мести. И потому если остановиться, он обязательно стуканет по рации тем, кто сейчас в селе, о том, что пожаловали гости. А если пристрелить его, то это будет поводом для уголовного расследования при любом окончании операции.

Просмотров: 5

– Я на московский билеты взяла. Через Москву поеду.

Просмотров: 4

Город-призрак, закрытый, тихий, двуликий. В отличие от городов побережья Арабского моря – того же блистательного Абу-Даби – этот город создан не для всех. Здесь нельзя просто так купить недвижимость, нельзя просто так приехать и заселиться в отель, здесь не любят чужих. Как и во всем Королевстве Саудовская Аравия, где все жители, по сути, представляют собой мафию с Королем во главе. Когда-то давно в этих песках нашли нефть, и нищее королевство бедуинов – погонщиков верблюдов – превратилось в одну из богатейших стран на земле…

Просмотров: 4

– Я работаю один. Так было и так будет. Точка.

Просмотров: 4

С другой стороны машины замер, держа наготове автомат, Муса, дальний родственник и личный телохранитель. Эмир приказал ему – если плен будет неизбежен, пристрелить его, чтобы он не попал в руки русистов. Муса готов был выполнить этот приказ, а затем умереть сам. Он родился в семье, где кроме ненависти к русистам и к Русне, не знали ничего.

Просмотров: 5