Юный самец оглянулся по сторонам и заметил сидящего напротив престарелого самца, голова которого изрядно поросла шерстью со всех сторон.
По мере приближения к Санкт-Петербургу самец Рахметов испытывал все большее беспокойство. Ему казалось, что времени остается все меньше и что он может не успеть выполнить трудовое задание. С другой стороны, он не хотел действовать и раньше времени, справедливо рассуждая, что любое экстремальное происшествие может вызвать остановку состава. И лучше если это случится поближе к конечной цели, нежели в диких лесах. Наконец он решился и, придерживая через слои искусственной шкуры инструмент исполнения, пошел вдоль состава к голове.
– Знаю, с деньгами у тебя хреново, я угощаю, трактир недорогой. Что будешь? Щи? Кашу?
– Я вам крайне признателен, Анна Аркадьевна, – проинформировал самец, пряча универсальные единицы эквивалента ценности в складки шкуры. – Я вам через неделю отдам непременно… Однако деньги вы храните неаккуратно. На виду.
Вообще говоря, Анна несла на своем теле множество отметин древней животности, которые уже не были нужны ее виду, но еще не успели исчезнуть полностью. Одним из таких рудиментов были редуцированные до тонких мягких пластинок когти на манипуляторах. Анна не смогла бы проворно взобраться на дерево, цепляясь только когтями. Она была вынуждена периодически укорачивать их с помощью металлического инструмента и никогда никак не использовала. Напротив, когти мешали ей, периодически ломаясь и причиняя небольшие страдания. Зато столь необходимый когда-то хвост предки Анны потеряли полностью и давным-давно. И все сказанное касалось не только Анны! Даже сам государь не смог бы, повиснув на дереве, на руках легко перелетать с ветки на ветку, звеня орденами и сверкая черными начищенными сапогами. Ушла эпоха…