И вот теперь самка Анна и окружающие ее самцы, за исключением бритого, встали перед двумя противоречащими программами в их мозгах. С одной стороны, кощунства допустить было ни в коем случае нельзя, ибо кощунством был поругаем Огромный Колдун. С другой, если уж бритый самец брал на себя такую ответственность, то и отнимать у него право кощунствовать тоже было нельзя, поскольку право свободно грешить дал ему не кто иной, как тот же Огромный Колдун. В обоих случаях получался наезд на Огромного Колдуна и еще неизвестно, какой из них хуже. Можно было бы, конечно, попробовать силой или шантажом утихомирить кощунство бритого самца, но Огромный Колдун предостерегал и от подобного развития событий в своей известной фразе «Мне отмщение и аз воздам». Это означало, что наказание грешников было его монопольным правом.