– Ладно, я умолкаю, если вы не любите природу… – кивнул твердым отростком головы Базаров. – А как ваши экзерсисы с гвоздями, господин Рахметов?
– Я же сказал: все там! – Впустивший кивнул на сверток. – Спрячьте получше…
– То есть если бы кто-то из проходящих мимо нас по улице господ прямо спросил тебя, нравится ли он тебе, ты бы ответила, что нет? Но на каком основании, ведь вы даже не знакомы?!.
– Ах! – пронеслось общее эхо над стадионом.
Анна была, скорее, согласна с таким определением. Потому что когда при ней начинали даже не хулить, а просто иронизировать над чем-то, что она считала святым, она испытывала в эмоциональной сфере ощущение дискомфорта, который был тем сильнее, чем сложнее было Анне объяснить, почему же над святым нельзя смеяться.
– Я не сомневаюсь, что ты сможешь ему обеспечить… Но я должна его видеть. Я не могу.