Цитата #876 из книги «Вакансия»

Дорожкин недовольно поморщился. Неизвестно, конечно, как представлял тогда, в конце августа, собственное будущее Мещерский, но даже он сам, забрасывая с утра в живот жареную картошечку с домашними соленьями, явно не предполагал, что проведет часть следующей ночи в такой компании.

Просмотров: 2

– И вот. – Дорожкин выложил колбасу, хлеб, соль и коньяк.

Просмотров: 1

– Уважаемый! – услышал Дорожкин оклик, остановился и разглядел худощавого мужчину лет сорока, который двигался к нему как раз из открытой двери между двумя вышеупомянутыми плакатами. Одет мужчина был в черный, тщательно отутюженный костюм, а на лице имел скорбную гримасу, свойственную, к примеру, собакам породы бассет-хаунд. – Уважаемый! – Мужчина слегка запыхался, догнал Дорожкина, но руку ему не протянул, а приложил ее к груди и вежливо спросил: – Метр семьдесят шесть?

Просмотров: 1

– А разве ее слова о дочери не были осмысленными? – спросил Дорожкин.

Просмотров: 1

– Да, – рассмеялся Адольфыч. – Скульптор перестарался. Так что я повесил этот инструмент у себя за спиной, чтобы не расслабляться. Кстати, как тебе моя приемная? Не пришло в голову обвинить меня в гигантизме? Поверь мне – это не комплексы. Сакрализация власти необходима. Для ее успеха.

Просмотров: 1