Прошла неделя, Дорожкин нашел на Рязанке хрущевку, в которой и прожил почти год, пока его не извлек оттуда Адольфыч. Жил скромно, никаких отношений ни с кем не поддерживал, по выходным выходил прогуляться до почтового отделения на перекрестке Паперника и Рязанского, до корчмы, переходил на другую сторону проспекта и бесцельно бродил еще и там. По будням доезжал до Кузьминок и опять же пешком брел до Окской улицы, по ней выбирался на Рязанский проспект и там смотрел на лопасти фальшивой мельницы, словно из их вращения он мог извлечь что-то некогда важное для него, но уже давно и окончательно забытое.