— А? Что? — встрепенулся Виктор, замерший каменным изваянием со счастливой улыбкой. Вот ведь поди пойми, как такая улыбка возможна на обезображенном лице, но, видно, возможна, коли все это смогли рассмотреть без труда.
— Вдоль Веселого ручья. Там и сам по себе подъемчик есть, а если еще и вал поставить… Жаль дно твердое, ну да не может быть все идеально.
Не сказать, что стрельба отличалась особой меткостью. Сегодня гранаты отчего-то имели слишком большой разлет и с точностью были большие проблемы, но это с лихвой компенсировалось многочисленностью противника. То и дело вспухающие ватные облачка вырывали из строя от одного до нескольких солдат. Свою лепту вносили и орудия, которые продолжали время от времени давать залпы. Противник приблизился, и с меткостью у пушкарей стало куда как лучше. Вот только теперь их было уже не десять, а восемь.
— Стало быть, подтверждаешь, что все, что ранее тут говорил, правда?
— Доставишь двоих видоков к дьяку. Он опросные листы запишет, а там уж мне бумаги подаст с твоим прошением. Все, можешь идти.
— Милая, лада моя. Потом. Все потом. Нужно торопиться. Обряжайся для верховой езды, возьми вещи для сына и все.