— Все уж. Нечего нашим там делать. И еще. В рубку не лезть, ворога с расстояния бить. Этим вы куда более наворотите, чем сабелькой махая, да и себя убережете.
— Я сам был в том бою не в обозе, так что все видел собственными глазами. Метали они чудные гранаты с помощью мушкетов, на манер ручных мортирок, но о том оружии я давно ведаю. Ладная придумка и мечет те гранаты очень точно. Однако пленные показывают, что разными гранатами их обстреливали, одни послабее, а другие куда как мощнее. Ничего подобного в бою я не видел. Резервы были сильно потрепаны тем обстрелом, но мушкетами дотуда гранату не добросить. Так что есть еще кое-что, чего я пока не видел.
Мысленно сам собой в голове выкладывается счет убитых. Получается восемнадцать, а если считать раненного в ногу, то девятнадцать. Ого! Рэмбо, блин! Вот что значит внезапность и преимущество вооруженного против безоружных на тесной палубе. Но теперь все. Фактор неожиданности использован по полной, теперь придется воевать, а не стрелять в безоружных. Буром они больше не попрут.
Десятник в бессильной злобе сжал кулаки, а потом, бросив последний взгляд на догоняющее их судно, процедил сквозь зубы забористое ругательство и направился в каюту. Как видно, кормчий вполне удовлетворился тем, что ему больше никто не мешает, и вернулся к управлению корабликом. Вот только зря он решил, что он первый после Бога, в любой иной ситуации так оно и есть, быть может, но не сейчас.
— Не вижу никаких сложностей, господин Гейтс. Вас фрахтует не великий князь, а частное лицо, поэтому вам нет необходимости поднимать брячиславский флаг, идите под родным киренаикским. Не думаю, что найдется много желающих портить отношения с вашим королевством. Разумеется, остаются еще и пираты, но тем все равно кого грабить.