— Что скажешь, государь, как с ними поступать, с ослушниками воли твоей?
— Всё хорошо, полковник. Люди спокойны. Благодарны вам, что приняли их, оставленных на погибель в диком месте.
Заняв удачное место для деревни — близ священной скалы у истока реки, Данулу удалось и тут снимать пенки: брать налог с каждой группы паломников. Многого он не требовал — пару-тройку куриц или овцу, пару щенков или мешочек зерна. Удавалось ладить. Через несколько лет деревня разрослась до трёх сотен жителей. К князьку уже начали обращаться мелкие вожди округи как к судье, прося посодействовать в справедливом решении того или иного конфликта между кочевьями.
— Ну хорошо, заливай дальше, — кивая, проговорил Смирнов.
— Ничего, отобьёмся. Вон у бурятского князя воинов было больше пяти сотен — и что? Покрошили наши их в капусту.
— Да уж! С автоматического оружия спускаться на кремнёвые замки — сущая пытка для нервной системы, — усмехнулся Смирнов.