— Тысяча шестьсот тринадцатый, или, по-вашему, семь тысяч сто двадцать первый.
— Теперь по дружине, Андрей Валентинович, — напомнил Соколов задумавшемуся полковнику о регламенте.
— Сейчас помолчи, Петя, пожалуйста, — зло сказал Новиков. — Лопахин, со мной. Пётр, прикрывай.
Вигарь, пройдя почти весь мангазейский морской ход, направил кочи далее, в енисейское устье. И хоть кое-где у берега было много льда, река была свободна, и кочи устремились в глубь Сибири. При подходе к Енисейску вереница из семи кораблей собрала внушительную толпу острожных людей у реки. Даже глухо и раскатисто бухнула пушка, однако Вигарь, следуя приказу Тимофея, у Енисейска не останавливался, уходя на Тунгуску.
— А вона, — указал пальцем Кузьма, — наши, видать. На этом островке речном стать — верное дело, без опаски можно роздыху людям дать.
— А зачем? — искренне удивились пареньки. — Данул не будет рад чужаку.