– Ты что? – Дорожкин окинул взглядом коллегу. – Никого не видел?
Из тьмы или из ночной тени на едва освещенный фонарями еще жидковатый майский газон шагнул мужчина. Он был выше Дорожкина на голову и значительно шире в плечах. Взгляд его казался холодным, но в глазах холода не было, в глазах горел огонь, а холод поселялся в тех, на кого эти глаза смотрели. Мужчина не сказал ни слова, только мотнул в сторону головой, давая понять, что шанс унести ноги у Дорожкина пока еще есть.
– Не нашла. – Козлова была готова разрыдаться. – Три дня искала и никого не нашла.
– Экзаменовать, – кивнула Маргарита. – Но не тебя.
– Скажите, – Дорожкин сбросил с плеча сумку, расстегнул куртку, повесил ее на торец двери, сел на стул, – как могла ворожить Шепелева на сына, если была уверена, что он мертв? Или чего уж ей было дальше ворожить, если поняла, что он мертв? Вы-то как определяете, что Алена жива?
– Ветер гуляет по церкви от их жестов, – строго сказал священник.