—...и делает их безвольными куклами, рабами господина...
—Не-е. Вот разве что я насыплю в нос хлебных крошек... — Его глаза сверкнули в полутьме. — Слушай, а ведь это выходит, теперь вся Долина Харашты для нас опасна?
Однако эльфы не лгут, яханный фонарь! Или в этой максиме есть нюансы? И вот еще что: «мы», «думали», нет, они точно — муж и жена!
Я скрипнул зубами. Сейчас мне больше всего хотелось почесать затылок. И плечо. И щеку. И много других скорбных мест. Волшебный лист, арцелла, Гритт, он и впрямь волшебный! Злобно волшебный, я бы сказал.
В вырез на невесомой цепочке свисал кулон, крохотная капля розовой жемчужины...
Выбравшись за ворота особняка (на том, как я разогнал гоблинов, избил и разул привратника, останавливаться не буду), сначала мы двигались тихо, чтобы не светиться, потом, пройдя за городскую черту, ускорили шаг, стараясь по возможности держаться переулков. Мы миновали площадь Дружелюбных Хтонических Божеств (несмотря на дождь, с общественной трибуны бесплатных пророков вещал какой-то безумец: «Коварно и жестоко зло!.. Возьмемся за руки, друзья, чтоб не...» — остальное я прослушал), улицу Честных Предсказателей и квартал Правдивых Магов. Затем, петляя и вжав головы в плечи, перебрались через бульвар Веселых Монашек, известный также как Дом Рисковых Сводней. С некоторых пор здесь нам были не рады.