– Какой нимб? – прошептала Козлова. – Отсвет, что ли? Было что-то. В апреле как раз я к ней в комнату заглянула, а она ворожбу какую-то плела, на голову что-то вроде паутинки светящейся лепила. Только она просила никому не говорить об этом. Очень сердилась тогда, очень. Сказала, что он страшно зол будет, если узнает.
– Изгаляетесь, – понял Дорожкин. – Как все, что вы мне говорили раньше, стыкуется с тем, как вы поступили со мной?
– Понимаю, только сказать не могу, совсем как человек, – пробурчал Дорожкин, поправляя на плече ремень сумки. – А ты что собираешься делать?
– Нормально? – Шеф прищурился, прижал кейс к боку локтем, потер виски. – Кому нормально, а кому… Устал я, парень. Понимаешь…
Дорожкин прильнул к окну. Начальница никогда не пользовалась велосипедом. Пожалуй, у нее его вообще не было. Вот и теперь она вышла из дежурки и пошла в сторону «Торговых рядов». На середине улицы развернулась и показала Дорожкину кулак.
Развернул все тот же саван и набросил его на Дорожкина сверху.