Она приподняла брови. Гритт, все время забываю, что она вышла из дома без чувства юмора.
Между ударами моего сердца успевала пройти вечность. Они показались мне бесконечно долгими, будто вместо крови у меня по жилам тек сахарный сироп или меласса.
Эльфы сидели на поваленном дереве, пристроив клинки между ног. Виджи облачилась в те самые полосатые штаны, что были на ней в первый день нашего знакомства. Штанишки-вырвиглаз, лично для меня. Я испугался, как бы они не стали моим фетишем. Затем решил, что вряд ли — они смотрелись так возбуждающе только на эльфийке. Э-э, на моей эльфийке.
—Овальные. Отстань, я разрабатываю план нашего пути. — Я прищелкнул вожжами, и два каурых мерина слегка ускорили шаг. Куда им быстрее, они и так тянут перегруженный фургон с натугой. Впрочем, за пять часов мы покрыли миль двадцать без всяких помех; гном ехал позади и следил, не покажутся ли на пустынной дороге огни преследователей. Внутри фургона царила тишина. Мои наниматели дремали на матрасах Мельника. Гм, хочу надеяться, что дремали. Фургон тесный, кое-кому пришлось устроиться сидя. Ну ничего, в тесноте, да не в обиде. Когда отъедем от «Полнолуния» миль на тридцать, устроим дневку на открытом воздухе. А пока — вперед. Подальше от Убийц, Охотников, Магов и белобрысого полудемона.
У меня возникло чувство какой-то нереальности происходящего. Нет, совпадения, конечно, бывают, но чтобы два эльфа сразу...
—Крессинда назвала меня заморышем, — плаксиво пожаловался он. — Она из Жриц Рассудка и видеть меня не может без килта. Ох! — Он нашарил платок и трубно высморкался. — Ей не нравится, что я хожу в штанах. Я сказал, что я свободный бессемейный гном из вольного города, а она сказала — если я не надену килт, мы никуда не поедем.