– Почему именно вы… – задумался мэр. – Важный вопрос. Я отвечу, тем более обещал. Понимаете, городок наш расположен в особом месте. В особой зоне, так сказать. Слышали о разломах в земной коре? Нет, не волнуйтесь, никаких землетрясений у нас не бывает. Да и ближайшее пересечение разломов южнее нашего городка, но в земной коре бывают не только разломы. Но и отверстия. Даже в материковых плитах. Как дырки в сыре.
– Нет, – фыркнула девчушка. – Спиртовка у вас на голове разбилась, сейчас припечет.
– А что? – не понял Шакильский. – Хороший парень. Понарассказывал тут. Крепко тебя в оборот взяли. Все предусмотрели, чтобы до той девчонки добраться. Даже твою бывшую сюда вытащили под это дело, мол, если будет кочевряжиться, так и ее в оборот возьмем, никуда не денется. А График, кстати, хороший мужик. Уже добрался до подстанции, запустил, кое-какое электричество, но уже есть.
– Жду углубленного инструктажа, – пробормотал, стараясь успокоиться, Дорожкин. – Да и…
Маргарита даже начала сниться Дорожкину по ночам. Причем, что было самым удивительным, Дорожкин прекрасно понимал, что он ни одного мгновения не был влюблен в собственную начальницу, он просто и беззастенчиво изнывал от похоти, он ее хотел. И хотел так, что даже сама мысль о подобной возможности (или, скорее, невозможности) почти доводила его до соответствующей разрядки.
– Я, Маргарита Евстратовна, – пролепетал пересохшими губами Дорожкин, вновь оказавшись в больничном коридоре, – мог бы, конечно, обойтись без знакомства с моим предшественником, но не спросить еще кое о чем не могу. Вы на самом деле просто одиноки или разведены? А то, может, с вашим темпераментом… Он жив хоть, муж ваш бывший, или тоже… как мотылек?