– Я лоскут подвязала, – ответила Козлова. – На двадцати метрах.
– Пропастей много. И одна другой глубже. Я к тому, что усугублять не надо, – ответил Шакильский, хлебнул чаю, снова встал, подошел к окну, обернулся, спросил быстро и твердо: – Ты в Бога веришь, Дорожкин?
– Целители бывают разные, – пробормотал Дорожкин, опустился на колени, прислонил ухо к сырой земле.
– При чем тут деньги? – обиделся Мещерский.
– В смысле? – зевнул, растянувшись на диване, коллега.
– Говорят, что помогает от остеохондроза, – объяснил Дубицкас. – Подумать только, где остеохондроз и где я… Впрочем, какое нам дело до болезней, если они не вредят молодости? Edite, bibite, post mortem nulla voluptas!