— Полтора года молчания! — заметил Чаушев.
— Здравствуй, Ле-ха! — Ее карие глазищи сияли… белоснежные зубы блестели в милой улыбке…
Я потряс головой, пытаясь избавиться от настойчивого видения. Выключил фонари, чтобы убрать иллюзию метели. В голове прояснилось немного: я снова стал адекватно воспринимать окружающую обстановку: глубину в несколько метров, стремительный ток воды, несущий мусор, грозу над водой, корму автопоезда… Вот только смутное эхо пережитых чувств продолжало звучать внутри сжавшегося сердца. Словно я потерял что-то важное, но никак не мог осознать эту неуловимую потерю.
— Его проклял Бог… и он в ад скоро провалится…
— Может, нам разделиться и осматривать дома с двух сторон поселка? — предложила мне Ками. — Так мы быстрее все проверим, и кто-то из нас сможет сменить Данилыча на посту.
— Ты ко мне больше так не подкрадывайся, ладно? — примиряюще произнес я, сдерживая раздражение, и легонько оттолкнул девушку, подавив силой воли горячее желание… хорошенько пройтись ремнем по филейным частям шебекчанки.