Орли сзади положила руки Глебу на плечи, будто хотела сделать лёгкий и нежный массаж, размять Глебу напряжённые мышцы, но Глеб сидел как деревянный: не оглянулся, не расслабился.
— Теперь давай я буду лошадкой, а ты будешь ковбой, — выдохнула Мариша в ухо Глебу, вытягиваясь рядом с Глебом на кушетке.
По пути от могилы до выхода с кладбища Гермес вёл Орли сам, бережно придерживая под локоток. Глеб шагал сзади. Он видел только чёрные кудряшки Орли над капюшоном пуховика. Вроде La Masa, определил Глеб. Но это ни о чём не говорит. Пуховик был простёган квадратами и понизу захлёстан грязью.
— Мама сказала, что я могу обратиться к вам, если что-то вдруг потребуется… Если у меня будет критическая ситуация…
Орли потеребила на столе пачку Vogue, вытрясла сигарету, закурила и сигаретой показала на бутылку. Глеб налил ещё по рюмке.
— Не смогу, дорогая, — честно ответил Глеб.