Посреди тёмного зимнего леса по сияющей полосе МКАДа мчался чёрный старый «форд». За рулём в нём никого не было. Глеб сидел на заднем диване «форда» и с отсутствующим видом глядел в окно. Что он мог поделать? Для звонка с айфона бог был вне зоны доступа, а на молитву Глеб особенно-то не уповал: какая-то она была не та…
Бобса не смущало, что Кабуча — любовница Глеба. К Глебу, который трахает Маришу, Борька относится как к пользователю, который уже использует ту программу, которую присмотрел себе он сам. Программа не будет хуже, если её поюзают оба юзера. И они друг другу не враги.
KozaDereza: Это какоето свинство! Люди отчаенно кричат, потом исчезают, а мы как ничего не видим! Куда делся мироед? Куда вобще пропали Доктор-пипец, Нанмадол, лапка, все другие??!!
— Ещё я с бэбиками по келдымам не джазила.
— Давай я тебе перешлю эти эсэмэски, Славины и мои, — предложил Глеб. — Я их сохранил. Почему-то я сразу подумал, что мне придётся показать их тебе, и не стал удалять.
Глеб не рвал жилы, стремясь к этой жизни. С порванными жилами вести такую жизнь невозможно. Однако Глеб никогда не терял из виду этот идеал. И сейчас идеал был рядом. Одна его часть рассматривала другую, словно примеряясь: совместятся ли они — или требуется ещё чуть-чуть подшлифовать? Вроде всё совмещалось…