— На будущий год я буду первым! — ярчайшая улыбка Маста Фа.
Ей показалось, что он вроде бы даже слегка как бы благодарен ей за вопрос, заданный с лукавой женской интонацией. Вопросец этот дал ему возможность прозрачно намекнуть на свое законспирированное зарубежное, то есть романтическое, с его точки зрения, прошлое и показать даме, что он далеко нс всегда занимался внутренним сыском.
— Спускайтесь туда, — сказал Чернок, допил стакан до дна и закурил сигариллос. — Да, мальчики, мне тоже приходила в голову эта мысль, — сказал он. — Больше того, она мне даже и ересью не кажется. Я почти уверен, что «форсиз»…
— А вот тебе не браво, Марлен! — хохотал Лучников. — Я тобой сейчас не восхищаюсь. Сколько же раз нужно объяснять тебе, что я здесь вовсе не иностранец.
— Да ни за что на свете не буду звонить, — сказал Лучников.
Чернок с тревогой подумал о полковнике Бонафеде, командире ракетной базы в районе Севастополя. Кажется, это был единственный высший офицер, верный белым традициям и склонившийся к идеям СОСа только с большими оговорками. Вряд ли решительный и агрессивный Игорь Бонафеде добровольно пойдет под арест. На подходе к Севастополю авианосец «Киев». Великолепная цель для ракет Бонафеде!