— Всегда лучше уж быть незаметными. Часть информации снимается из памяти в момент, когда кровь пьют. Поэтому и нельзя просто донорскую взять. Требуется от живого и добровольно дающего. И некоторые особенности твоего организма я тоже усвоил.
— Посмотрел на родителей со стороны, а подойти побоялся. Денег им перевел, якобы какие-то старые долги. С них станется помчаться выяснять, кто там проснулся через столько лет и откуда меня знает. Тоска. Когда не можешь — мечтаешь. А как появилась возможность — опасаешься. Им-то еще хуже будет, они ничего не понимают. Лучше бы не ходил и не смотрел! — махнул он горестно рукой. — Ладно, давай лучше о чем-то более веселом. О бабах, например. Чем оборотневые отличаются от человеческих. У тебя жена счет на жизняке проверяет? А карманы по утрам?
— Так что, — изумился Фердинанд, — она собиралась надуть нас?
— А где твои личные три, четыре, пять? — полюбопытствовал я.
— Есть такое слово — монополия. Очень не любят большие дяди, когда у них под ногами путаются всякие наглые выскочки. Пока они подбирают отлетевшие при разделке туши мелкие кусочки, зубастых щенков не замечают, но стоит тем утащить жирную кость с большими кусками мяса, как взрослые с недоумением просыпаются и начинают натравливать всех подряд на заигравшихся, ставя их на место.