2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
Старейшины пятились от девушки, одетой в белый, свадебный пеплос. Седые моряки, знавшие ярость бури и рев шторма, те, кто бился на залитых кровью палубах и, хохоча, жег прибрежные селения — они готовы были сбежать на край света, лишь бы не стать свидетелями встречи убийцы и дочери убитого. Панически, до дрожи в слабеющих коленях, они боялись оказаться рядом с хрупкой, осиротевшей девушкой, словно это грозило им смертью, немедленной и беспощадной. Дальше, еще дальше, под защиту стен, хруст камешков под сандалиями, и вот: лже-Эвер стоит перед Амфитрионом, а вокруг — ни души.
Просмотров: 8
Выстиранную одежду разложили на каменистом берегу ручья. Волей богов местность превратилась в пеструю луговину. Богини же — нагие красотки — плясали в ямах, полных воды, высоко задирая пухлые ляжки. Впрочем, хватало среди них и старух, и темнокожих рабынь, и почтенных мамаш с обвисшими грудями. Микенский акрополь выслал к ручью могучую армию прачек, вместо колесниц снабдив их тележками с одеждой. Спускались с холма — грохоту было! Деревянные колеса прыгали на ухабах, тележки содрогались, грозя развалиться на ходу; прачки хохотали до слез… Зато когда рыли ямы в глинистой земле и таскали воду, наполняя «лохани» — стало не до смеху. Зной одолевал, в воздухе далеко разносился острый запах пота. Смех вернулся, едва женщины, побросав белье в ямы, сами прыгнули туда — и ну скакать в обнимку! Туча брызг — до неба. Арки радуг — веселые, переливчатые. Босые пятки топтали шерсть и лен, словно виноград давили. Особенный визг стоял над ямой, где стирались хлены — «лохматые плащи», тяжелые как панцирь. Глина избавляла одежду от пятен жира; затем пеплосы и хитоны полоскались в ручье.
Просмотров: 9
— Хвались, птенчик! Только язык чесать и горазд…
Просмотров: 7
— Хорошо, — сказал он. — Я буду осторожен.
Просмотров: 7
Снаружи, под стеной, окружавшей дом — Поликсен гордо именовал его «дворцом» — стояли каменные скамьи. На них с утра ждали просители. Судя по гвалту, кто-то горячий решил попасть к басилею раньше других. Такое случалось, и тяжелые на руку элейцы обычно сами утихомиривали торопыгу. Стража развлекалась, делая ставки: сколько затрещин понадобится для вразумления.
Просмотров: 6
Он сидел на троносе — огромный, рыхлый. Впервые за эти годы Алкей велел поднять себя с ложа, одеть, как подобает, и усадить в кресло. Тронос пришлось делать новый; прежний не вмещал раздавшегося Алкея Персеида. Первенец Убийцы Горгоны, калека с любящим сердцем и бронзовым, остро заточенным рассудком. «А ведь ты охотился вместе со мной, — Амфитрион обнял отца, ткнулся лбом в Алкеево плечо. — Я гонялся за лисицей, и ты тоже. Не вставая с места. Хромой, толстый; упрямый. Ты узнал про копье и собаку, ты нашел Кефала в Эпидавре, пригласил в Тиринф… Я знаю, как ты умеешь приглашать. Не отвертеться, да.»
Просмотров: 5