Цитата #237 из книги «Внук Персея. Сын хромого Алкея»

Сын Алкея боялся надежды, как замерзающий путник — сна.

Просмотров: 6

— Почему не сказал этого братьям? Не убедил их?!

Просмотров: 5

Амфитрион поднял лампаду над головой, чтоб не слепила глаза. Смятая постель, в углу — опрокинутый треножник. У ложа — тяжелые боевые эмбаты. Миска с засохшими объедками. В кладовке он отыскал круг козьего сыра. Сыр вонял хуже болота. Лепешки — тверже камня. Полдюжины серебряных пряжек. Два запястья красного золота. Фибула с крупным опалом. Ожерелье из розовых жемчужин. Берег подарком на свадьбу… Амфитрион сгреб драгоценности в сумку из телячьей кожи. Затолкал сверху теплый плащ. Наполнил мех водой. Теперь — оружие. Без оружия он чувствовал себя голым. Нож. Меч. Рука мимо воли потянулась к копью, огладила полированное древко. Нет. Достаточно. Он уходит в изгнание, а не на войну.

Просмотров: 6

— До меня ли ему? Он притащил в дом сразу двух шлюх.

Просмотров: 4

Вместо ответа Сфенел опять приласкал колонну кулаком. Дерево глухо застонало; посыпалась краска. Больше всего на свете младшему Персеиду хотелось послать старшего в Тартар со всеми его намеками и допросами. Который раз Сфенел собирался с духом — «Сопляков учи! Слугами командуй! А я — ванакт! Кто дал тебе право…» — и гневные слова в последний момент каменели на языке. Вернувшись в Микены, он наедине с собой разучивал воинственные речи, в финале которых Алкей неизменно признавал свое поражение и клялся в почтении к Сфенелу Великолепному. Увы, в присутствии брата медь ораторского искусства превращалась в труху.

Просмотров: 5