— Этот ездил на тризну? — спросил Птерелай. — Твой?
— Он — сын ванакта! — рявкнул Сфенел. — Если он достаточно взрослый, чтобы биться с Птерелаидами, ему хватит ума, чтобы свидетельствовать.
— Ты хочешь возблагодарить Отца Богов за его милость ко мне, твоему брату? Очень благородно…
Свинья, конечно, не буйный вепрь. Но если зазеваешься, может снести с ног. Мало не покажется. А окружать добычу заведено исстари, по правилам кабаньей охоты.
И по лицам обеих Тритон все понял верно. Тут бы и круглый дурак понял, а Тритон был не круглый, а очень даже мускулистый. До утра он рьяно оправдывал ожидания девиц — и славно помял косточки обеим, доведя красоток до изнеможения. Затем — куда спешить? — продрых до полудня и проснулся с мечтательной улыбкой от уха до уха.
Телебои подступают, закрываясь щитами. Кое-кто, прячась за строем товарищей, натягивает лук. Но ты не видишь врагов. Ты — камень. Ты — статуя. Ты — воплощение скорби.