— Конечно, — кивнула она. — Только мы в тот угол площади вчера не заходили. Есть в городе два букиниста. А чего хотел?
— Ну да, барыжнику, который барыжит, — подтвердила Вера, явно вложив в основу слова «барыгу», что меня тоже удивило — к старым словам оно никак относиться не могло.
— Нам бы к полковнику, — сказала Вера. — О нападении на обоз рассказать.
— Точно. А за ним еще Хлебный, он очень большой, там сплошь поля. Дальше — Рыбачий, там рыбаков не так много, а больше мастерские всякие, ну и все. Четыре острова, все вместе — Дарованные.
— Понятно, — кивнул я. — И эти акулы тоже, получается?
Огляделся. Духота ужасная, градусов сорок сейчас, наверное, и влажность зашкаливает — прямо как в парилку зашел. Все вокруг мокрое, волглое, под зеленой травой красная земля раскисает под подошвами. Если бы не трава, то на ботинок пудами бы налипало. Такие фокусы с грязью мы по другим местам знаем, проходили.