– Переизбыток. – Капчага тихо застонала. – Оно же так и должно быть. Вот так. Чтобы от кайфа голова кружилась. Вот такой мир человеку нужен.
– Чего вылезли? – рассердился Марик. – В тылу ваше место. Сейчас дела грязные, зашибут мигом.
– Знакомьтесь – отделение «Химия» и сводная группа. А это «КП-29», оно же «Боспор». Все очно-заочно знакомы. К автобусу! – приказал Сан Саныч.
Бананов нужно было поменьше взять. Всю руку дешевый фрукт оттянул. Марик срезал двором, прошел пешеходной дорожкой, вышел на Ферсмана. Снова начало моросить с темного, почти ночного неба… Может, того… граммов сто принять? Светка, естественно, не одобряет, но в целях профилактики. А то колесишь целый день как бездомный…
Кофе Андрея совершенно не беспокоил. Беспокоило Манькино выражение лица. Референт, брюнет лет тридцати, вероятно, выглядел, на девичий взгляд, просто ослепительно. Этакая помесь юного Ричарда Гира и порядком прибавившего в росте Бандераса. Еще и загар у мерзавца какой-то небывалый.
«Сто сорок третья» пробивалась к Павелецкой. Москва практически уже стояла. Двигался по спецполосам лишь городской пассажирский транспорт и спецмашины. Вообще-то, после принятия «Постановления о порядке работы транспорта в особый период» стало как-то спокойнее. Особенно после решения по делу «Черных зябликов». Суд вынес приговоры мгновенно – двадцать два водителя частных такси, взвинтивших цены на проезд после взрыва на станции «Зябликово», схлопотали по пять лет с полной конфискацией согласно 125-й, часть три. Понятно, «зону топтать» никто не пошел – все в отряды «Особстроя» влились, но еще непонятно, где легче «перекинуться».