Все разговоры о переходе к рынку — лишь прикрытие прежней распределительнокомандной системы. И все наши беды — следствие её банкротства.
А ведь ЮКОС — один из лидеров отрасли. Прочие наши нефтедобытчики довольствуются куда менее сложным управлением. Да и газ, и уголь, и прочие подземные сокровища добываются далеко не самыми сложными сегодня машинами и методами. Причина очевидна: разнообразие условий работы в сырьевых отраслях, не говоря уж об их готовой продукции, несравненно меньше разнообразия условий и продуктов прочих производств.
Но дальше стало куда тяжелее. Противник мой окутался ореолом борца за правосудие. А сам я — как только стало известно о моём выходе во второй тур — превратился в мишень для пропаганды самой разнобезобразной.
Впрочем, все эти препятствия довольно легко преодолимы. Традиционные европейские страхи редко выливаются в реальные практические действия — чаще они оборачиваются призывами к бездействию, что в данном случае нас устраивает. Новые члены ЕС обретут право голоса лишь через год, когда всё уже будет сделано. Наконец, общеевропейская бюрократия вряд ли успеет за три квартала согласовать план действий — не говоря уж об его осуществлении.
«1862 г. Закрыты воскресные и бесплатные школы для взрослых, организованные передовой интеллигенцией Украины».
У незалежной неньки главным врагом, естественно, оказывается Россия — убеждает нас дружный хор чорновилов и горыней в Киеве, чумаченок и янчуков в Одессе. И армия Украины должна быть готова сразиться не только с Румынией, чьи войска, судя по декабрю 1989-го, непригодны даже для борьбы с собственной госбезопасностью. Офицеров, присягнувших своим квартирам, на аттестациях спрашивают: «Готов ли воевать с Россией?» А значит, армию нам придется содержать не уступающую российской — то есть на душу населения втрое больше.